|
Ева Гончар
|
 |
« Ответ #19 : 12-Ноября-2014 03:45 » |
|
* * * Покои Эрики, занимавшие верхний этаж одной из центральных башен замка, казались ей лучшим местом на свете. Всё в них она устроила по своему вкусу. Здесь не было помпезности и роскоши, присущих остальной части королевской резиденции, но зато было много воздуха, тепла и света. Каждый предмет, от мебели и ковров до разноцветных глазурованных плиток, украсивших общую для всех комнат большую круглую печь, Принцесса выбирала сама, и каждый предмет неизменно её радовал. Комнат было четыре: спальня, ванная, объединённая с гардеробной, гостиная и кабинет. Гостиную, где волей-неволей приходилось принимать тех, кто добивался аудиенции у наследницы трона, Эрика любила меньше всего. В три другие комнаты посторонним вход был заказан; кроме хозяйки, там бывали только горничная, Король и придворный доктор, навещавший Принцессу, когда ей случалось простыть. Его величество, впрочем, в покоях дочери появлялся едва ли чаще, чем врач.
А больше всего Эрике нравился её кабинет; туда она и направилась этим утром, после того, как выпила весь кофе и прочитала всю газету, включая объявления на последней странице — лишь бы не разглядывать снова портрет Многоликого и не гадать, за какую провинность на оборотня открыли охоту. Окна кабинета, как и окна спальни, смотрели на восток, и теперь на кленовом паркете длинными и узкими озерцами разливался солнечный свет. Рыжие зайчики играли на шёлковых обоях с мелким цветочным рисунком, на книжных полках, на широких глянцевых листьях фикуса в кадке на полу, на светло-коричневой полированной крышке маленького кабинетного рояля. Рояль и фикус остались у Эрики от мамы — фикус в подарок Королеве ещё до рождения дочери привезли какие-то гости из Новых Земель, а рояль специально для неё изготовил прославленный мастер: пианисткой Королева была превосходной.
На рояле стояла фотография в серебряной рамке — молодая женщина в летнем платье с открытыми плечами и в соломенной шляпке сжимает губы, пытаясь казаться серьёзной, но видно, что рассмеётся через мгновение. Это было последнее фото Королевы.
— Вот я и выросла, мама, — Принцесса улыбнулась изображению и кончиками пальцев погладила завитки рамки. — Как бы мне хотелось, чтобы ты была со мной сегодня. Чтобы увидела, какой стала твоя маленькая девочка.
Села к инструменту, открыла его и положила руки на клавиши. Она понятия не имела, унаследовала ли хоть каплю материнского таланта — придворным льстецам Принцесса не верила. Но ей самой было вполне достаточно того, что ноктюрны и вальсы, рождавшиеся под её тонкими лёгкими пальцами, делали её почти счастливой. Осталось два часа до полудня — до того момента, когда водоворот праздника в её честь завладеет ею, чтобы крутить и трепать её до глубокой ночи, пока она совсем не обессилеет. «Я подарю эти два часа самой себе», — подумала Эрика. Немного времени для музыки, солнечных зайчиков на крышке рояля и смешинок в маминых глазах на фотографии — какой чудесный подарок.
Знай она заранее, как переменится её жизнь уже нынче вечером, она бы, наверное, не встала из-за рояля до тех пор, пока не явился бы отец, разгневанный отсутствием на балу виновницы торжества. Но принцессиным Даром было не ясновидение. Поэтому, когда ровно в полдень вернулась горничная с корзиной голубовато-белых фрезий, Эрика тут же перестала играть.
— Внизу с самого утра топчется герцог Пертинад. Жаждет вручить подарок вашему высочеству, — доложила Валькирия.
Девушка скривилась. Не хватало только приглашать в своё гнёздышко этого межгорского борова! Ей было противно даже от мысли, что он мог услышать, как она играет.
— Его сиятельство просил вам передать, что никогда в жизни не слышал столь прекрасной игры, — добавила горничная, словно подслушала принцессины мысли. — Сказать ему, чтобы подождал до вечера?
— Конечно, Вальда, ты ещё спрашиваешь... Хотя лучше бы он убрался восвояси ещё до бала, — Эрика вздохнула. — Может, вылить ли ему на голову ведро воды? Вдруг он обидится и уедет?
— Батюшка ваш тогда обидится, мало никому не покажется, — рассудительно заметила горничная. — А господин герцог не из обидчивых. Будет торчать в замке, пока не добьётся своего.
— Да шучу я, шучу, — Принцесса представила, как от необъятной лысины назойливого поклонника веером разлетаются брызги, но это картинка лишь сильнее её разозлила. — Ничего он не добьётся, старый дурак, неужели сам не понимает? Папа откажет ему, если он вздумает просить моей руки!
Валькирия водрузила цветы на стол в гостиной, вытащила пару веточек и с удовольствием их понюхала.
— Вальда? — не дождавшись ответа, позвала Принцесса
— Хорошие фрезии, ваше высочество, совсем свежие, — спокойно откликнулась горничная. — Половину, если вам угодно, поставлю в вазу.
— Да... да, поставь... — кивнула Эрика, ощущая холодок тревоги в подреберье. |
