"СОТНЯ" / Тайна особняка на холме или Последнее искушение / ООС

[生]

- - -

«22 июля 2004 года.
ОНА сказала, что сделала мне подарок на День рождения – спасла от смерти… На самом деле подарок ЕЙ сделала я! Диана Сидни была древнее ЕЁ и сильнее! Моими руками ОНА устроила Сидни ловушку. ОНА даже не сомневалась, что я не справлюсь с древней вампиршей. А вот я была слишком самоуверенна. Наивная… Нельзя было идти у НЕЁ на поводу! Я сама на блюдце преподнесла ЕЙ израненную, обессиленную Сидни! Конечно, ОНА с лёгкостью добила подранка! Я сделала ЕЁ ещё сильнее! Я ненавижу ЕЁ! И ненавижу себя за эту глупость… Похоже, ОНА решила убить всех старых вампиров, которые мешают захватывать ЕЙ власть. И я в этом сильно ЕЙ поспособствовала… Господь явно обделил меня умом! Ладно, я уже привыкла не рассчитывать на Него! Да и не на кого! В следующий раз буду хитрее…»
Роан оторвал взгляд от мобильного и неприятно поморщился. Был второй час ночи, но спать не хотелось.
Когда Вудсберг вернулся в особняк, позвонил его старый информатор – вампир, с которым его свёл случай ещё в 1779-м. Тот поддерживал связь с Лэндсами. Через Вика Роан и нашёл своего информатора. Исчезновение Палача из Полисхенджа ничуть не успокоило Вудсберга, поэтому он поручил своему знакомому заняться поисками. И два часа назад этот знакомый сообщил, что нашёл инспектора Секкер в сотне миль от Полисхенджа в придорожном мотеле. Похоже, Палач залечивала раны.
Вудсберг прочёл ещё несколько десятков страниц из дневника Эхо, и когда остановился на 22-м июле, понял, что уже не заснёт. Прошедший день и был 22-м июля! Существовала ли вероятность, что Кара сейчас где-то поблизости с Палачом? Может, она и ранила инквизитора? Роан вновь перечитал последнюю запись в дневнике и решил, что сотня миль – не так уж далеко. Он вернётся раньше, чем сестра его хватится…

Чтобы удерживаться на вертикальной поверхности, вампиру было достаточно малейших выступов, но Вудсберг даже взбираться не стал по стене: допрыгнул до карниза двухэтажного мотеля и через приоткрытое окно попал в нужный номер. В нос ударил запах виски, опиума и… КРОВИ! Зрение вампира позволило рассмотреть комнату: на столе, как и в прошлый раз, стояли бутылки, склянки, коробочки, а ещё валялись бинты, кинжал, толстая свеча. Роан, даже не подходя ближе, чувствовал запах палёной плоти на клинке.
Сама девушка лежала на кровати у противоположной стены и, судя по ровному дыханию, спала. Рядом возле тумбочки был приставлен тот самый длинный цилиндрический короб, на который в первую встречу Вудсберг обратил внимание. Бесшумно приблизившись к нему, молодой человек снял круглую крышку с верхнего основания и сунул руку внутрь. В ладонь легла удобная рукоять, обмотанная кожей. Потянув её на себя, Роан вытащил меч с расширяющейся тяжёлой верхней частью. Таким клинком хорошо было наносить рубящие удары. А вот навершие имело вид черепа с выгравированным крестом. Ещё от меча и из короба пахло смолами, маслами, камфарой - в общем, некой зажигательной смесью. Да, этот Палач явно был помешан на своей «работе».
Внезапно на прикроватной тумбочке зазвонил мобильный телефон. Роан замер, крепче сжимая рукоять меча, и перевёл настороженный взгляд на Секкер. Она по-прежнему спала, уткнувшись лицом в подушку. Обнажённая спина была наполовину прикрыта простынёй. В свете сотового Вудсберг различил свежие красные полосы, сползающие от надплечий к лопаткам. Однако «печать» самобичевания была не самым страшным, то, что творилось под ней, заставило Роана неприятно поморщиться. Быстро сунув меч в короб, Вудсберг склонился над девушкой и приспустил простыню до поясницы. Спина инквизитора хранила жуткие рубцы (причём не от плётки Эхо) и множественные следы от укусов вампиров. Старые следы! Разные! Глубокие! Сколько же крови высосали из Палача? Как долго это продолжалось? И почему не обратили? Да, для обращения нужно было лишить человека половины его крови, а потом хорошенько поделиться вампирской. А если не делиться, то человек просто умирал от кровопотери. Но здесь явно был другой случай: длительное «донорство» и пытки?
Роан вдруг вспомнил о записях в дневнике Секкер, и вся мозаика собралась воедино: «Эйдан не выдержал пыток, и ОНА его обратила… Три с половиной жутких месяца в заточении… ЕЁ вампиры не знали жалости… ЕЙ просто хотелось сломать нас… ОНА полагала, что братоубийство сделает со мной то, что не смогли ЕЁ вампиры…» Так вот каким образом родился Палач, не знающий жалости! Его сотворила Купер! А теперь ловко манипулировала чёрным инквизитором ради своих целей.
Вудсберг взялся за простыню, чтобы прикрыть девушку, и тут разглядел на боку и прижжённую рану - ей был не один день, и заживала она не лучшим образом. Роан туго сглотнул и поспешил накрыть Секкер почти до плеч - запах и вид крови отчаянно пытались пробудить в нём вампирский голод.
Телефон всё продолжал звонить, и Вудсберг наконец решил его выключить. Однако едва молодой человек взглянул на мобильный, сердце пропустило удар: на экране большими буквами было написано «ОНА». Нажав кнопку приёма звонка, Роан приложил телефон к уху.
«Привет, красавчик! – послышался игривый голос Кары. – Что так долго не брал трубку?»
Храня молчание, Вудсберг осторожно приблизился к окну, осматривая стоянку и дорогу. Рядом ещё находился круглосуточный магазин и заправка, но на улице перед ними тоже никого не было. Даже собак.
«Не молчи, - продолжила Кара. – Я же знаю, что Эхо сейчас не в состоянии проснуться – хорошо отпраздновала своё 25-летие. В одиночестве, правда…»
Роан невольно оглянулся на Секкер: она казалась ему старше. Впрочем, неудивительно.
«Вот я и решила пригласить к ней в гости тебя, - усмехнулась Купер. – Да-да, а ты полагал, на тебя просто так свалилась информация о том, где Палач? Ты мог бы хоть немного быть благодарен мне: я предупредила вас об приезде инквизитора, я её для вас разыскала …»
— И ты же дала ей информацию о нас, - сухо ответил Вудсберг.
«О! Наконец-то! Я рада слышать твой голос, мой мальчик… Ты не прав, я ничего ей не говорила. У Чёрной Инквизиции свои источники.»
Памятуя о последней записи в дневнике Секкер, Роан мог бы уличить Кару во лжи, но он решил придержать козыри.
— Ну, и зачем ты меня привела в этот мотель? – жёстко спросил он, возвращаясь к постели девушки.
«Уж, конечно, не для блудодеяния в номерах, хотя… - тон Купер сделался хитрым. – Кто узнает, что ты делал с пищей перед тем, как приступил к трапезе? Ты же любишь не надкушенные яблочки, а инквизиторам запрещены любые связи до брака.»
— Замолчи, - процедил Вудсберг. – Если бы Лекса тебя сейчас слышала…
«Эй! Я просто пошутила! – быстро перебила Кара. – Я же знаю, что ты не способен на такое. Так что просто разделайся с врагом. Считай это моим подарком тебе. Только осторожнее с утолением голода – концентрация лауданума слишком большая.»
— Тебе откуда известно про лауданум? Пробовала её? И почему у неё определяется твой номер?
«Как много вопросов, мой мальчик. Ты никогда не хотел довольствоваться тем, что тебе давали. Но, желая слишком многого, можно лишиться того хорошего, что есть. Бери подарок и будь благодарен!»
В трубке внезапно послышались гудки. Роан положил телефон на тумбочку и вынул из короба меч. Казнить Палача его же оружием – что может быть ироничнее? Вудсберг приблизился к постели, обводя Секкер напряжённым взглядом: простыня, скрывшая шрамы, соблазнительно обтягивала поджарое спортивное тело.
— И что может быть бесчестнее казни во время сна? – недовольно спросил себя Роан. – Тем более, что именно этого и хочет Купер!
Недолго думая, Вудсберг подошёл к кофру Эхо и разрубил его крышку пополам. Вместе с ней оказался рассечён и дневник. Всё равно Роан не смог бы вскрыть замки, как это делал Винсон. Найдя половинки последней написанной страницы, молодой человек сложил их воедино.
«20 июля 2005 года.
Вчера я так близка была к цели: ОНА направила меня в склеп Вудсбергов и САМА оказалась там! Там было столько крови… Похоже, ОНА лишила их месячного запаса. Чем Вудсберги успели провиниться перед НЕЙ? Или ЕЙ просто нужны их силы? Хочет убить? Опять моими руками? Я устала всё время отставать от НЕЁ на шаг! И ранила ОНА меня тоже специально – знала, что Вудсберги учуют мою кровь! Ненавижу ЕЁ! Господь от меня отвернулся… Я Его понимаю! Я тоже чудовищно недовольна собой!»
Роан заскрипел зубами от бессилия и злобы: Кара была в их склепе?! Она была в Полисхендже! Несмотря на запрет! Она была так близко, а он упустил свой шанс убить её! Похоже, Палач куда расторопнее, чем он…

- - -

— Ты молчалив, что с тобой? – спросила Лекса брата.
Было начало девятого, и Вудсберги, по обыкновению, завтракали в столовой.
— Нет, дорогая. Тебе показалось, - поспешил заверить Роан. – Как твоя подготовка ко Дню города? Костюм раздобыла?
— Да, мистер Винсон вчера вечером всё привёз. Но ты где-то катался, поэтому пойдём мерить твой костюм после завтрака.
Брат удивлённо посмотрел на Лексу.
— Какой костюм? Я же вроде байкером наряжаюсь.
— Ты слышал, что сказала Кларк? Это обычно.
— Ясно. И кем же ты меня собралась нарядить?
— Ну, ты же у нас благородный вампир, - весело подмигнула сестра. – Так что будешь героем средневековых баллад – благородным разбойником.
— Только не Робином Гудом.
— Именно им! Я даже настоящий арбалет купила.
— Гуд стрелял из лука, - скептически напомнил Роан.
— Тебе будет неудобно ездить на байке с луком за спиной.
— А с арбалетом удобно?
Лекса заверительно кивнула:
— Да! Правда, будет неудобно катать Рейвен. Но, думаю, она сумеет тебя обезоружить...
— В каком смысле?

[生]

XXVIII.

Погода решила сегодня побаловать горожан – над Полисхенджем не было ни облачка. Во всяком случае, пока. И хотя солнце заставляло Лексу чувствовать дискомфорт, её костюм предусматривал зонтик. Двусторонний: с одной стороны - чёрный, с другой - цветной, красочный, яркий. Ещё на девушке были зелёный сюртучок, фиолетовые бриджи, красный колпак и полосатые гольфы. А завершала образ Оле-Лукойе книга сказок.
Лекса взяла «домашнее таски» и попросила Винсона припарковать его недалеко от дома Гриффинов. Белый Роллс-Ройс, оставленный на целый день, был бы слишком приметен. Вудсберг пыталась дать Майклу выходной, но «телохранитель» заявил, что праздники его не занимают, он просто будет держаться на расстоянии и не мозолить глаза хозяйке.
Было без четверти одиннадцать, когда Лекса позволила себе нарушить приличия и самовольно войти в калитку Гриффинов. В дверь она, правда, уже постучала, но та открылась, оказавшись не запертой. Вудсберг стало немного не по себе, особенно от того, что не выбежал Зевс и не попытался её облаять. Девушка решительно вошла внутрь и прислушалась к своим чувствам. Из кухни доносились приятные ароматы кофе с обжаренным инжиром, тостов и ягодных джемов, а ещё жутко фальшивое мурлыканье «Хабанеры» из оперы «Кармен». Не в силах сдерживать улыбку, Лекса пошла на зов неповторимой Эвтерпы.
Муза-Кларк шлёпала босая по кухне в одной рубашке с подвёрнутыми рукавами и потягивала кофе, хрустя тостом. Влажные волосы весело завивались в разные стороны. Увидев Вудсберг, Гриффин едва не захлебнулась, а «Хабанера» оборвалась. Взгляд Лексы невольно переместился на ноги Кларк, едва прикрытые рубашкой. С полминуты девушки стояли, не шевелясь, и просто разглядывали друг друга.
— Привет, - наконец выдавила Вудсберг.
— Классный костюмчик, - не менее напряжённо ответила Гриффин, - особенно гольфы и колпачок.
— Спасибо. У тебя тоже… интересный наряд.
— Ну-у-у, я не ожидала скандинавских сказочников к завтраку. А где чёрный зонтик?
— Внутри. Это двусторонняя конструкция. А ты ещё только завтракаешь?
— Угу… Выходной же, - немного смущённо улыбнулась Кларк. – Присоединишься?
— К завтраку? Нет, благодарю. Или ты о чём-то другом?
Нефритовые глаза лукаво сверкнули, заставляя Гриффин нервничать. Девушка быстро допила кофе и поставила чашку на стол.
— А ты о чём? – закусывая губу, спросила Кларк.
— Например, помочь тебе облачиться в костюм…
— Я через час должна быть у Рейвен, - голос Гриффин осип.
— Во-первых, не должна – за Рейвен уже уехал Роан. А, во-вторых, что ты имела в виду? На что мы должны потратить этот час?
— Я… я… ничего… не имела… Чёрт! Тебе нравится смущать меня, да?
Лекса весело закивала, подходя к девушке. Положив книгу и зонтик на стол, Вудсберг обвила руками талию Кларк и нежно поцеловала.
— Так где твой костюм? – хитро поинтересовалась Лекса. – В спальне, да? Могу я посмотреть?
— На костюм? Или на спальню?
— На что позволишь… Хотя я рассчитываю на тебя… в спальне… без костюма.

[生]

Вудсберг с наслаждением слушала, как учащается сердцебиение девушки. Порывисто выдохнув, Гриффин взяла Лексу за руку и повела за собой. И тут с улицы прибежал Зёва, весело тявкая и виляя хвостом.
— О, не-е-ет… - невольно застонала Вудсберг. – Я когда-нибудь смогу тебя спокойно целовать, не опасаясь, что нам кто-то или что-то помешает?
— Зёва! Гулять! – велела Кларк.
Однако бордер-колли явно не собирался слушаться. Лекса резко выдернула свою руку из ладони девушки, так что Гриффин даже слегка растерялась и напряглась. Достав из кармана сюртука мобильный, Вудсберг набрала номер Майкла.
— Мистер Винсон, вы не мог ли бы зайти в дом? – сдержанно попросила она. - Заберите на время отсюда собаку. Погуляйте с ней.
Закусив нижнюю губу, Кларк виновато улыбнулась.
— А ещё запрём дверь и отключим все телефоны, - строго объявила Лекса.
Гриффин послушно закивала.
— Все пути к отступлению отрезаны? – нервно спросила она.
— Только не говори, что ты не готова.
— Не скажу…

Искушение. Оно такое разное: невинное, сладкое, неосознанное, глупое, сводящее с ума, опасное, роковое… Лекса знала о нём многое: от полной неискушённости до искушения, несущего смерть. За шесть с половиной лет брака Джосс привил жене отвращение к физической близости и страх. Сквернословие, боль, насилие были неотъемлемой частью супружеской жизни. Оглядываясь на прошлое, Вудсберг не понимала, почему терпела так долго? Была ли виновата эпоха, воспитание, богобоязненность? Да, пожалуй, церковь явилась одной из главных причин смирения и отсрочки самоубийства. Но в какой-то момент Лекса попрощалась с Богом и решила избавить себя от мучений. С тех пор её жизнь изменилась до неузнаваемости. Сама девушка изменилась до неузнаваемости! Кара Купер – стала новым этапом её жизни. Это была невероятная женщина во всех смыслах этого слова. Она спасла Лексу, укрывала в своём доме, заботилась. Она не признавала ни людских, ни божьих законов. Она жила так, как хотелось ей. И она заставляла и Лексу следовать собственным желаниям. С ней девушка узнала, что такое влечение, страсть, порок. И любовь! Да, Лекса любила свою спасительницу, даже когда узнала, что та – вампир. А измена мужу оказалась безумно приятной. Сравниться с ней могло только убийство Джосса. Нет, к тому времени Лекса уже не была обременена моралью и, более того, не была человеком. Муж стал первой жертвой новообращённой Вудсберг - Кара сделала подарок. Увы, сама древняя вампирша любить не умела, но научила Лексу обходиться без себя. А ещё убедила, что любовь не проходит проверку временем. Особенно, когда время отсчитывается веками. Так Лексой были похоронены все мысли о любви. Остались лишь желания. И чем больше Вудсберг сдерживала их, тем сильнее было искушение. О! Это томящее чувство соблазна… А если его ещё подпитывала и жажда крови, то сдерживать себя было просто невыносимо. После Кары у Лексы периодически случались романы, но не один не закончился хорошо. Последний (с «белокурым ангелом») так вообще, катастрофически. Обе девушки пытались сдерживать себя: одна от чувств, другая от желания и жажды крови. В конце концов, искушение приобрело форму мании и, когда Лекса узнала, что её «ангел» обручилась, вампир взял верх над остатками разума.
И вот теперь её последнее искушение – Кларк – падает обнажённой на постель и ожидает, когда Лекса снимет с себя этот дурацкий костюм Оле-Лукойе…
Вудсберг честно пыталась бороться с искушением. Почти месяц пыталась. Но решила, что второй раз не совершит ту же ошибку – не будет дожидаться помутнения рассудка! А мутиться было от чего: доброта, искренность, жизнерадостность, непосредственность, воспитанность, образованность. И эти глаза с толикой детского простодушия… В них можно было смотреть бесконечно. Они согревали холодное вампирское сердце, заставляя чувствовать себя человеком. Вот как сейчас…
Сняв одежду, Лекса опустилась на кровать рядом с Кларк и мягко коснулась ладонью её щеки.
— Можно тебя попросить? – взволнованно прошептала Вудсберг.
— О каком-нибудь извращении? – не подумав, ляпнула Гриффин.
— Что-о?
От неожиданности Лекса даже замерла.
— Извини… глупая шутка… Просто я… немного нервничаю…
— Почему? – встрепенулась Вудсберг, искренне недоумевая. – Я чем-то напугала тебя? Кларк, обещаю, я буду очень нежна и не сделаю ничего, что тебе не понравится.
— Я знаю, знаю… - Гриффин беспокойно заёрзала. - Это всё волнение…  Так о чём ты хотела попросить?
Нефритовый взгляд сделался почти тёмным, увлекая за собой в бесконечную бездну.
— Не надо волноваться. Я просто не хочу, чтобы ты закрывала глаза, - прошептала Лекса. – Я желаю смотреть в них, когда буду ласкать тебя, угадывать желания, растворяясь в твоём тёплом взгляде.
Порывисто вздохнув, Кларк медленно кивнула.
— Я… постараюсь…
Пальцы Вудсберг сместились со щеки девушки к губам и нежно очертили их контур.

Всё – от первого касания до разлившейся по телу неги казалось Гриффин волшебным сном. Чем-то запредельным, нереальным. Разве мог человек быть так совершенен, безукоризнен, идеален во всём? Кто ты, Лекса Вудсберг? Ты точно не фантазия? Не плод больного воображения? Есть ли в тебе хоть какой-то изъян?
Кларк обессиленно прикрыла глаза и теснее прижалась к лежащей рядом девушке.
— Мы на праздник-то пойдём? – мягко поинтересовалась та, поглаживая спину Гриффин.
— Праздник?..
— Угу. День города. Костюмы. Развлечения.
— Ммм… Точно… костюмы… - пробормотала Кларк, прижимаясь губами к ключице Лексы.
— Ты, кстати, мне так и не показала свой костюм. Кем ты будешь?
— Цыганкой…
— Цыганкой? Занятно. А почему такой выбор?
Гриффин чуть приподняла голову, заглядывая Вудсберг в глаза.
— Ну-у… не знаю… Обычно люди наряжаются кем-то страшным, крутым или интересным… Примеряют несвойственный им образ…
— А! Вот как ты - цыганка, которая не умеет петь?
— Эй! Я хорошо пою! – весело возмутилась Кларк. – Ну, ладно, не хорошо, но средне!
Лекса плотно сжала губы, отчаянно пытаясь сохранить серьёзное выражение лица.
— Ой! Подумаешь, дама с бехштейнским роялем, - закатила глаза Гриффин. – А сама-то ты почему ночным сказочником нарядилась?
— С тех пор, как я узнала об Оле-Лукойе, мне всегда хотелось такой светлый зонтик, как у него… Крутишь – и получаешь прекрасные, добрые сны.

- - -

Когда всё пошло не так? Какого чёрта, Стефан подкатил к ним и начал трепаться о байках с Роаном? Откуда парни вообще друг друга знали? А потом Одли вдруг припомнил, как прошлым летом они с Рейвен неделю колесили на байке по Европе, ночевали, где придётся… Идиот!
В общем, слово за слово, и бледный Вудсберг стал ещё белее, а мимика лица сошла на нет. Он даже позабыл чопорно откланяться, как делал это всегда, просто завёл мотоцикл и холодным взглядом указал Рейес на пассажирское сиденье позади себя. Уехали они, правда, недалеко - в тихий проулок за зданием городской библиотеки. В праздничный день здесь, конечно, никого не было.
— Так значит, Стефан - твой бывший? – строго спросил Роан, едва успев поставить байк на подножку.
Скрестив руки на груди, Рейвен вызывающе посмотрела на Вудсберга.
— А причём тут это?
— Значит, да.
— И что?! Я же не спрашиваю, сколько девиц было у тебя и каких! – возмутилась Рейес. – А, судя по твоему поведению, когда ты пытался облапать меня в машине, да ещё заплатить за секс, ты вообще неразборчив в связях.
Роан неприятно поморщился и мрачно заметил:
— При наших нынешних отношениях такое заявление не делает чести и тебе.
— А я не пекусь о своей чести так, как вы, Ваша Светлость!
— И это удручает.
— Не меня! И вообще, о каких отношениях речь? «Секс на пляже» - это такой коктейль, а не отношения!
— Рейвен! – попытался одёрнуть девушку Вудсберг.
— Да пошёл ты!.. Змей-искуситель под личиной святоши! Если тебе нужен ангел, ищи его не на Земле!
Резко развернувшись, девушка направилась к заднему входу в библиотеку. Она была зла на Роана, но на себя ещё больше. Ох, уж этот её острый язычок! И почему Рейвен сначала всегда надо колкость бросить, а потом мозг включить? Конечно, она не считала вчерашний вечер чем-то заурядным. Это был лучший романтический вечер в её жизни. Но понимание того, что они с Вудсбергом из разных миров, ядовитым ростком пробивалось в сознание и отравляло его.
Задняя дверь в обитель знаний оказалась открыта, видимо, мистер Лэндс ещё не ушёл на праздник. Рейес шагнула внутрь, задвинула засов и прислонилась спиной к двери, прикрывая глаза. Через несколько секунд послышался стук и просьба Роана открыть, но девушка, конечно, этого не сделала. Ещё через некоторое время Рейвен услышала звук отъезжающего мотоцикла. Тяжело вздохнув, она наконец отворила дверь и отпрянула назад: нечто огромное и тёмное свалилось прямо сверху. Первая мысль была о черепице с крыши, но «нечто» приземлилось очень мягко и, выпрямившись, обернулось.
Рейвен ошарашенно заморгала, невольно отступая вглубь коридора. «Единственная, неповторимая и не знающая страха» шагнула в дверной проём.
— Так говоришь, секс на пляже – не отношения? – заиндевелым голосом произнесла наездница из шапито.
— Чего-о?
— Я смотрю, вы с подружкой решили отобрать у меня семью.
— К-какую… семью? – непонимающе выдавила Рейес.
Не отрывая взгляда от Рейвен, женщина закрыла за собой дверь и заперла.
— Самую дорогую, разумеется.
— Кого тут ещё принесло? – послышался ворчливый голос Вика и шаги из бокового коридора. – Что, гуляний в городе не хватает?
Рейес оглянулась на библиотекаря, и в тот же момент циркачка словно вихрь пролетела мимо девушки и оказалась возле Лэндса.
— О, чё-ё-ёрт… - только и успел испуганно выдохнуть Вик.
Женщина с такой силой толкнула его в ближайшую стену, что Лэндс сполз по ней без единого звука и остался неподвижно лежать на полу.
— Что вы творите?!. – в панике вскричала Рейвен.
— О, не беспокойся - он жив, - снисходительно усмехнулась наездница. – Он нам ещё понадобится. Точнее, тебе… Но сначала я кое-кому позвоню. Ты ведь не против? Всё-таки праздник – нужна большая весёлая компания.

[生]

Барсик, у нас на ФБ Тотализатор...   (хоть я и давала себе слово, что больше не буду играть) 
Не хошь присоединиться?  

[Барс]

Какие ставки/вопросы?

[Барс]

нечто огромное и тёмное свалилось прямо сверху.

Когда кошка хочет поймать мышку, она притворяется мышкой... летучей

[生]

Когда кошка хочет поймать мышку, она притворяется мышкой... летучей

"Догонит ли в воздухе - или шалишь -
Летучая кошка летучую мышь?
Собака летучая - кошку летучую?
Зачем я себя этой глупостью мучаю?"

[生]

Какие ставки/вопросы?

Ща копирну... лень заново писать... 

Если вы предугадываете сюжет Кульминации (где-то 1-2 следующие главы) хотя бы на 51% для первого раза (т.е. ключевые моменты типа "рейес обратят в вампира и кларк заодно"), то автор Вам должен  :wow:
Если нет - то Вы должны автору!  :tongue:
...
Но только ставка должна быть чуть подробнее, чем Рейес и Кларк станут вампирами)) - ну, т.е. здесь всего лишь 2 ключевых момента)) для 51% этого маловато))
зы: ключевые моменты - это то, что перевёртывает сюжетную линию персонажа (может, и не единожды ) )

Источник: https://ficbook.net/readfic/8830265/25190880?status=1&show_comments=1&rnd=0.04709892858695652#com86086382

[生]

XXIX.

Стать чёрными инквизиторами было предначертано им с Эйданом от рождения – семейная традиция и тайна. Наставники говорили, что орден появился в конце XVII века, и учредил его сам архиепископ Йоркский. В Англии Святая инквизиция была слишком пассивна в сравнении с собратьями в Европе, и уж точно не занималась настоящими колдунами, ведьмами и всякой нежитью. А чёрные инквизиторы занимались и очень неплохо. Особенно ожесточённая борьба пришлась на первый год XX столетия. Вскоре орден отлучили от Церкви. Но не от Бога! Инквизиторы продолжали исполнять Его волю – избавлять мир от всего демонического. Обеднеть ордену тоже не грозило: богатства побеждённых врагов (особенно состоятельными были вампиры) собирали инквизиторы-чистильщики. Да, в ордене далеко не все были охотниками. Для этого нужно было крепкое здоровье, сообразительность, знания. К счастью, Секкеров этим набором Господь не обделил. Впрочем, в себе Эхо уже начала сильно сомневаться.
Пробудившись очень поздним утром от алкогольно-наркотического сна и обнаружив в номере следы ночного визитёра, девушка нервно рассмеялась. Вот это потеха: ОНА приходила на День рождения, но не добудилась именинницы. И, очевидно, что целью было не убить Эхо, а поиздеваться. Как всегда!
Вчерашний день, как и предыдущие три, Секкер провела в одиночестве, занимаясь своей раной и пытаясь не сойти с ума от боли. Главным образом - душевной. Виски без опиумных капель (которыми снабжали охотников отцы-инквизиторы) уже давно не помогал, однако вчера девушка приняла больше, чем обычно, и просто отключилась. Нет, она знала, что наращивать дозу опасно и, вообще, долго употреблять лауданум, но Эхо слишком ненавидела 22 июля. Особенно, если учесть, что год назад в этот день ОНА подарила Секкер вторую жизнь. Какого дьявола ЕЙ было надо?! ОНА же уже неоднократно могла расправиться с Палачом, безжалостно рубившим вампиров по всей Британии.
Подлатав кофр (благо в магазинчике нашлись материалы) и собрав вещи, Эхо уже хотела покинуть отель, когда зазвонил её мобильный. На экране высветилось ненавистное «ОНА», и внутренности девушки совершили кульбит.
— Что? – отвечая на вызов, жёстко спросила Секкер.
«Мой любимый Палач злится? – с фальшивым сочувствием предположила ОНА. – Надеюсь, не из-за того, что я тебя ранила? Просто мне показалось, что ты нуждаешься в отдыхе… А как ещё можно было уложить тебя в постель хоть на несколько деньков?»
— Ближе к делу, - сквозь зубы процедила Эхо.
«И вот так всегда: я ей про заботу, она мне - про дела… Ну, хорошо. Вижу, ты не в состоянии далее продолжать наши затянувшиеся игры. Да и здоровье своё совсем не бережёшь. Отцы-инквизиторы уже окончательно подсадили тебя на «волшебные капли»? В общем, предлагаю последнюю партию. Действительно, последнюю. Но только если ты успеешь добраться до Полисхенджа за час.»
— Ты опять в Полисхендже?
«Не трать драгоценное время. Я не дам тебе ни минутой больше. Если опоздаешь, я не приду!»
— Место встречи?
«Я позвоню ровно через час и скажу.»
— Если это очередная ловушка… - Эхо угрожающе оборвала фразу.
«Ты всё время попадаешься в них – ты мне наскучила. Сегодня мы закончим нашу игру. Обещаю.»
ОНА прервала мобильную связь, а Секкер взглянула на свой покалеченный кофр. Где-то там лежал и покалеченный дневник. У Эхо есть ещё пара минут, чтобы сжечь его. Больше дневник Палачу не понадобится. Сегодня всё закончится, а значит, записи должны исчезнуть. Нельзя, если Эхо убьют, чтобы информация попала к отцам-инквизиторам. Имя её брата должно остаться незапятнанным. Да и о её собственных проколах не обязательно кому-то знать.

[Барс]

Если вы предугадываете сюжет Кульминации (где-то 1-2 следующие главы)

Предугадывать 1-2 следующие главы, а дальше не надо? ))

[生]

Барсик, тебе можно, что угодно )

[Барс]

Пробудившись очень поздним утром от алкогольно-наркотического сна

Почувствовала себя сфинксом египетским, который от сушняка так закаменел,

и обнаружив в номере следы ночного визитёра, девушка нервно рассмеялась

что аж песок из ушей посыпался ))

Обеднеть ордену тоже не грозило: богатства побеждённых врагов (особенно состоятельными были вампиры) собирали инквизиторы-чистильщики

"У него денжонок много, а я денежки люблю" ))

Для этого нужно было крепкое здоровье, сообразительность, знания.

"Scientia est potentia - Вот скажи мне, американец, в чём сила? Разве в деньгах? Вот и брат говорит, что в деньгах. У тебя много денег, и чего?. . Я вот думаю, что сила в правде/знание. У кого правда/знания - тот и сильней. Вот ты обманул кого-то, денег нажил, и чего, ты сильней стал?" Наверное, мощный архив в Кроссовском аббатстве    Интересно, зачем Кара вышла замуж за Айзекса?  

[Барс]

Ловлю на слове ))
Обращать, убивать Кларк и Рейвен Кара не будет. Какой смысл? Лекса и Роан ей этого никогда не простят. Она вообще в Полисхэндже пока никого не убила и не обратила, в отличие от Лексы. Ей наоборот выгодно, чтобы Кларк и Рейвен узнали правду про Вудсбергов, но не от нее. Купер не нужна ненависть с их стороны. Вернуть жажду убийства не получилось, плотская страсть не разгорелась (не устоял Роан один раз-физиология взяла свое, а ведь мог попытаться убить Кару в момент близости, но..."Ах эта родовая честь!") палача не испугались (помощи не попросили), поэтому у них должен появиться другой мотив вернуться к ней. Благодарность- хороший повод? Кара попытается избавиться от Эхо, но при этом в глазах Вудсбергов захочет выглядеть белой и отважной героиней, которая всеми силами пыталась защитить невиновных от слетевшей с катушек Секкер. Эхо скорее всего погибнет в любом случае, трудно жить с такой израненной душой и психикой, особенно когда цель-убить ЕЕ, будет достигнута. Хотя...с мистером Винсоном они хорошо подошли бы друг другу )) Справиться с Карой (после гибели Д. Сидни) в честном бою Вудсберги даже при поддержке Эхо не смогут. Если Роан не подстрелит Секкер из арбалета, то они вполне могут объединиться против общего врага и заманить в ловушку. Лекса в отличие от Роана вряд ли упустит такую возможность. Щведские родственники найдутся. Кларк историк или где?  

[生]

Ставка принята!

[生]

зы: птичку сфинкса жаааалко...